Там написано что страшнее смерти забвение и юноша просит девушку быть с ним до его смерти он не хочет её терять."Познав при жизни Вечности покой"-вот основная цель любви.
Есть в горечи хмельная сладость,
Влекущий и дурманный яд.
Есть праздник в осени, и святость -
В невозвратимости утрат.
Так власть манящая недаром
Спокон веков заключена
Не в нежной сладости нектара,
А в горькой терпкости вина.
Цветов изысканных острее,
Всю боль земли в себя вобрав,
Волнует, трогает и греет
Полынно-горький запах трав.
И, летних ароматов слаще,
Туманя ясные умы,
Сквозь них тревожаще, горчаще
Плывут осенние дымы.
Любовь без боли, без надрыва,
Утех бессменных череда
Всегда поверхностно-игрива -
Любви удачливость чужда.
Так изощрённо, прихотливо,
Непросто создана душа,
Что не умеет быть счастливой,
Отравы в мёд не подмешав.
Душа от сладости тупеет.
Бескрылость - хуже всех неволь,
Душа мучительно лелеет
В себе живительную боль.
Безбедность для души смертельна.
Её живучесть тем крепка,
Что радость. Взятая отдельно.
Без огорчений - не сладка.
Но мы - народ недальновидный,
Нам снятся сладостные сны,
Для нас страдания обидны.
Несправедливости равны.
И я, слагая эти строки,
Всё той же слабостью грешу:
"Судьба, не будь ко мне жестокой,
Убавь мне горечи!" - прошу…
* * *
Горький кофе глуша стаканами,
Разбивая лицо бессонницей,
Мы учились не быть баранами,
Так стремясь стать однажды конницей.
В этих тесных кухнях прокуренных
Мы всю ночь прожигали спорами.
Сколько мыслей кривых, ссутуленных
Порождал алкоголь? И ворами
Брали мы цитаты из классики,
Врали так, что и сами верили.
Всё, что было тогда фантастикой,
Мы теперь на себе проверили.
А теперь нет в душе романтики,
Больше думаем про обычное.
Ни к чему нам шары и бантики,
Всё духовное - лишь вторичное.
Мы проблемами философскими
Разбавлем материальные.
А пустыми мечтами плотскими
Мысли делаем аморальные.
Жизнь внесла коррективы жёсткие.
Мы, себя нещадно губившие,
Собрались, кто остался, горсткою -
Не убитые, но ожившие.
Собрались... И, смотря внимательно
На друзей да былых приятелей,
Отводили глаза старательно,
Обличая в друзьях предателей.
И глядели в себя презрительно,
Понимая, что мы не правые.
Отличаясь от всех разительно,
Были все мы одной оравою.
Но теперь мы разбились, стёклами
Разлетелись и стали злобными.
И теперь пауками чёрными
Мы воюем с себе подобными.
Мы уже не в силах исправиться.
Так теория вышла в практику.
Кто сожрёт меня - пусть подавится.
Жрать своих - вот дурная тактика...